Исповедь 🙏
Время чтения: 5 мин
28 мая 2012 года, ровно год назад, находясь в Питере на семинаре Стивена Гиллигена мне позвонили из клиники, в которой я, начитавшись умных книжек, решил пройти обследование своего организма. Меня попросили срочно приехать, потому что «у нас есть некоторое подозрения, которые мы бы хотели проверить».
Я сразу связался с некоторыми друзьями-врачами, которые с оттенками нежелания поведали мне, что такие звонки связаны обычно с хреновыми диагнозами.
Хорошо попсиховав, еле дождавшись окончания семинара, я вернулся в Москву, где мне показали мои карты, в которых я ничего не понял. Объяснили врачи — рак поджелудочной железы. Вот и все, — подумал я. Мне было 39 лет.
Далее был месяц психоза, который я объяснял всем проблемами в личной жизни, что было отчасти правдой. В глазах врачей я тогда увидел сожаление и бессилие и понял, что эти взгляды буду теперь встречать до конца жизни. А это самое худшее, с чем я тогда столкнулся — понимание, что никто тебе ничем уже не поможет. Кроме глупых ободряющих речей, смешанных с чувством неловкости.
Когда пришло смирение, я уволился с работы и уехал в Тайланд, где написал 10 вещей, которые хочу сделать до конца жизни. Всего 10, но мне тогда казалось, что это все, что нужно успеть сделать. 4 из них были связаны с женщинами и тут подвернулся Краснодарский идеальный «Мастер» и я понял, что терять время можно кому угодно, но не мне.
Что было дальше знает добрая часть страны — я делал вещи, на которые никогда бы не решился. Я был настолько откровенен в своих страхах, сомнениях, слезах, что, казалось, вселенная решила исправить несправедливость, и устроить напоследок карнавал. Мне звонили из больницы, а я не брал трубку. Я сбежал от реальности и увидел другую реальность, где желания сбываются, если у тебя нет другого выхода.
У меня было прощальное оправдательное письмо, которое бы объяснило мое старческое безумство, поэтому я писал все, что думал и чувствовал. Говорят, что некоторые мои записи теперь читают на тренингах, а эпическое про «Принцесс и б**дей», так понравившееся женщинам, даже опубликовали в одном женском журнале (правда без авторства). Я написал пять обучающих программ, мы подняли продажи в интернет-магазине почти до миллиона, стартовало несколько хороших проектов, я начал писать картины :)
Тренинг закончился, а я все объезжал Москву стороной. Оставались три цели — секс с двумя женщинами, выступление на конференции и поездка в Берлин. Особенно последнее — я не мог отдать этот город врагу, не посетив его сам (это личное).
На конференции я встретился с нашим выпускником — врачом, который после «Лингвистики» переехал в Москву. Мы поговорили, и он предложил сделать новые анализы, чтобы определить терапию. К тому времени меня интересовали уже только сроки. Через два дня он позвонил и попросил приехать. Мы повторили анализ, потом повторили еще раз.
Я был здоров.
Нет, чудесного исцеления не произошло, и ошибка вскрылась еще в августе. Именно с этим радостным известием мне названивали все лето из клиники. Но я был слишком увлечен жизнью, чтобы думать о смерти.
Радоваться бы, но дальше произошло то, ради чего я все это пишу. Жизнь бременем опять легла на мои плечи. Да, все было по-другому. Эти полгода решительно и бесповоротно изменили мою жизнь, но вернулись сомнения.
Все начало валиться из рук — я снова стал бояться чего-то потерять, как-будто кто-то из нас реально что-то имеет.
И тогда до меня дошло, что эти полгода были самыми счастливыми годами моей жизни (да простят меня близкие люди). Я делал что хотел и что любил. И самое главное — я делал это для себя. С любовью и трепетом, исполняя свои желания. Вы будете смеяться, но в эти полгода тотального эгоизма у меня появилось наибольшее количество друзей и поклонниц, чем за всю мою жизнь вместе взятую.
Сейчас ровно год с того момента, когда началась эта история. Мне осталась всего одна цель и уже сегодня она сбудется (надеюсь на мастерство вождения праворуких автомобилей)).
Дома на стене у меня висит выписка с тем ошибочным диагнозом, потому что на послезавтра уже готов новый «список 10-ти». А потом будет еще один, и еще.
Я смотрю на нее и вспоминаю, что наверное, самый губительный диагноз для нас всех — это жизнь, которую нужно прожить как-то правильно, боясь ошибиться, и от которой мы все умрем. Только мы не знаем даты и все кажется, что это случится с кем угодно, только не с нами. Мы боимся смерти, оттого не думаем о ней, считая, что времени у нас еще много, и мы еще успеем пожить для себя.
Но это сон, поверьте. Сон с понедельника по пятницу, с нервными подергиваниями в выходные и походом к холодильнику на две недели отпуска. Странно мы устроены, потому что для того, чтобы жить, нам нужно хоть раз умереть.
Только один раз это будет уже навсегда.
Алексей Лукин. Рига-Берлин. Первый год жизни :)
А у вас есть список десяти?
